Праведный шик Алексей Гришин

Русская Православная Церковь в лице председателя новообразованного Отдела Московского Патриархата по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерея Всеволода Чаплина перешла от слов к делу. Немногие ожидали, что брошенная о. Всеволодом еще в декабре прошлого года фраза о том, что сами женщины зачастую провоцируют мужчин своим внешним видом и развязным поведением, перерастет в широкую общественную дискуссию, подтолкнувшую Церковь к активным действиям. Представители РПЦ, видимо решили, что пора уже не только увещевать, указывая «как не надо», но и продемонстрировать разок-другой, что может получиться, если довести идею православного, а то и общероссийского дресс-кода до логического конца. Вот так и родились показы православной моды – явление новое и совсем недавно еще немыслимое.

Органичность «православных дефиле» происходит именно из предшествующего диспута, действительно принявшего всенародные масштабы. Первая реакция на слова протоиерея последовала, естественно, со стороны феминисток, по обыкновению не признающих никаких других категорий, кроме правовых, в которые, собственно, о. Всеволод не вторгался и задерживать на улице за неподобающий внешний вид никого не предлагал. Тем не менее, в адрес патриарха Кирилла была направлена петиция с требованием призвать к ответу протоиерея за «высказывания унижающие достоинство российских женщин и оправдывающие дискриминацию и насилие в отношении них». О. Всеволод извиняться, конечно, не стал, но не счел за труд объяснить в последующих своих заявлениях, что его слова ни в коей мере не могут служить оправданием насилию. Но при этом надо как-то объяснить людям, живущим исключительно в «правовом поле», что есть вещи, которых не следует делать, даже если закон не предусматривает за них наказания.

Дискуссия охватила весь Рунет и СМИ, позиции о. Чаплина, поддержанные священничеством, с одной стороны, и правозащитников с другой, комментировались общественными деятелями и блогерами, а сотни тысяч (без преувеличения) читателей голосовали в Сети, разделившись примерно на две противоборствующие группы.
О. Всеволод повернул дискуссию в конструктивное русло, пр

едложив всем вместе подумать над созданием общероссийского – а вовсе необязательно православного – дресс-кода, который мог бы способствовать

выработке социально осознанного поведения и заодно выступить объединяющим фактором для всех граждан России. Причем дискуссией дело не ограничилось, ибо позиция Церкви сегодня активна по многим социальным вопросам.

Первый показ православной моды состоялся 28 апреля в рамках творческого вечера «Пасха Красная» в ювелирном доме «Эстет». Мероприятие было широко обставлено: топовые ведущие Дмитрий Дибров и Валерия Дергилева, более тысячи приглашенных и, конечно, модельеры, уровень которых соответствовал статусу показа. Так, работы Елены Чернышевой из Санкт-Петербурга есть в гардеробе у Галины Вишневской и Аллы Баяновой (см. «Э» № 20, весна 2011). Лауреат конкурса Пьера Кардена 2009 Наталья Гайдаржи из Белоруссии специализируется на льняной одежде, а Елена Черных создает изысканные кружевные платья ручной работы. Бренд Kalinkin hill сформировал свой узнаваемый стиль, чертой которого служат знаменитые Павлово-посадские платки. Апофеозом дефиле стал показ коллекции «Валенки» от Вячеслава Зайцева, которая была встречена с особенным воодушевлением.

Присутствовавший на мероприятии протоиерей Сергий отметил органичность такого рода показов, подчеркнув, что украшения вошли в наш быт именно из Православной Церкви в том ее виде, в каком она сложилась в Византии. Президент Ювелирного дома «Эстет» Гагик Геворкян говорил о гармоничном сочетании красоты и украшений в частности с христианством и выразил надежду, что «в России будет православная мода, соответствующая человеческой культуре». Скульптор Григорий Потоцкий, только что подаривший острову Родос бюст Пушкина, расточал дизайнерам комплименты и в итоге заявил, что «праздник удался».

Последовали и другие показы, поскольку тема православной моды оказалась неисчерпаемой, прежде всего, в силу своей новизны. Впрочем, правильнее называть эту тенденцию все же не модой, а дресс-кодом, как это делает о. Всеволод, ведь простой набор правил, позволяющий выглядеть прилично, не будет пересматриваться от сезона к сезону. Кстати, когда Церковь привьет гражданам вкус к хорошему тону в одежде на улице, может, она обратит внимание и на внешний вид прихожан, некоторые из которых, собираясь в храм, считают своим долгом напялить на себя что побезобразней. Но ведь наши предки одевались в церковь как на праздник, чтобы предстать перед Богом торжественно – как, собственно, выглядят и облачения священнослужителей, восходящие еще к римским одеяниям. Так может, требуется не только общероссийский, но и православный дресс-код в узком смысле, лежащий на тонкой грани между необходимостью не отвлекать других от службы своим видом и внутренней потребностью человека выглядеть красиво. Для этого, безусловно, нужен вкус, но кто сказал, что Церковь и хороший вкус вещи несовместимые?